Новости России и мира. Новостной портал.
«Чернобыль», мини-сериал HBO, который заканчивается в понедельник в США, не так просто наблюдать за тем, кто жил в Советском Союзе в 1986 году и с тех пор посетил чернобыльскую зону отчуждения. Но, как и многие мои соотечественники, я смотрю это — и думаю, что это должно было быть сделано в России, Украине или Беларуси, а не американским развлекательным каналом.
Для этого есть две причины. Одним из них является подлинность — несмотря на доблестную попытку этого, серия терпит неудачу. Но другая, более важная причина заключается в том, что такого рода резкая проповедь о важности выслушивания экспертов и управления правительством для людей, а не ради себя, должна исходить из одной из пострадавших стран. Эти страны, видимо, недостаточно усвоили уроки, чтобы сделать такой фильм.
Часть подлинности, вероятно, будет потеряна не только для западных зрителей, но и для молодого поколения постсоветских. Производители изо всех сил старались воссоздать позднесоветскую материальную культуру, хотя, похоже, они нашли предметы на блошином рынке — они выглядят на 30 лет хуже для износа.
Некоторые ошибки были, вероятно, слишком дорогостоящими, чтобы их избежать, даже когда создатели фильма знали о них, как современные пластиковые окна в советских зданиях. Но есть еще много всего. Чернобыль находится слишком далеко от Москвы, чтобы добраться до него на вертолете, и на самом деле правительственная комиссия, отправленная туда вскоре после ядерной катастрофы, взяла самолет в Киев, а затем поехала. Конечно, вице-премьер Борис Щербина не мог даже представить, что он угрожает сбросить с вертолета уважаемого члена Академии наук СССР Валерия Легасова — это был 1986 год, а не 1936 год.
Легасов, один из главных героев сериала, действительно повесился через два года после чернобыльской катастрофы, впервые записав свои воспоминания об этом. Но, как ученый высшего класса, он не жил в грязной квартире с характерным оленьим ковриком на стене: это было бы намного ниже его станции. И кошка не была его единственным компаньоном: он заболел после нескольких поездок на взорванную атомную электростанцию, его жена и дочь позаботились о нем.
По факту нескольких поездок я знаю, что российские шахтеры не пьют водку прямо на шахте, прежде чем смыть угольную пыль. И в конце 80-х они не требовали, чтобы солдаты с автоматами держали их под контролем, когда к ним обратился министр. Впрочем, солдаты серии держат оружие в американском стиле, но не в советском стиле, а на груди.
Советские люди в 1986 году не стали называть друг друга «товарищами», кроме как на собраниях КПСС. Драматическая картина Ильи Репина «Иван Грозный, понимающий, что он только что убил своего сына», никогда не размещалась в Кремле. И некоторые формы в серии из неправильного периода.
Все эти неточности, большие и маленькие, смягчают резкость фильма для зрителей с друзьями и семьей, пострадавших от стихийного бедствия. (Мой бывший тесть был одним из 600 000 так называемых ликвидаторов, участвовавших в очистке.) Они служат фильтром, напоминая, что это, в конце концов, американский сериал, а не документальный фильм, и что ни одна из ужасных вещей на экране не реальна.
Но даже с этим фильтром жесткие сообщения серии проникают громко и ясно. С одной стороны, люди часто не готовы к чудовищности чего-то вроде чернобыльской катастрофы; они склонны запутываться и пытаться обмануть себя, думая, что мир на самом деле не рушится вокруг них. Это касается как непосредственных людей, так и больших начальников, на которых лежит окончательная ответственность. Это ситуации, когда экспертов следует немедленно вызывать и разрешать принимать решения без каких-либо препятствий, обусловленных политической целесообразностью или установленной системой командования. Никакое количество героизма и фатализма, мощно представленное в сериале, не является адекватной заменой опыту.
Конечно, сокрытие и защита в таких ситуациях являются отвратительными преступлениями; Советский Союз кратко признал чернобыльскую катастрофу миру через два дня после того, как она произошла, а лидер Коммунистической партии Михаил Горбачев взял 18 дней, прежде чем он рассказал об этом нации. К тому времени большая часть территории вокруг электростанции была эвакуирована, но первомайские парады проходили в близлежащих городах, хотя для людей было опасно находиться на открытом воздухе.
К тому времени, когда он не стеснялся говорить, Горбачев сосредоточился на критике западных сообщений, обвиняющих Советский Союз в катастрофе. Отчеты были бы в любом случае, но они были бы более точными, если бы Советский Союз не пытался скрыть масштабы ущерба. (Российский исследователь СМИ Наталья Ростова написала хороший отчет о запоздалой официальной реакции и попытках удержать журналистов от репортажей о Чернобыле.)
Примечательно, что некоторые русские реакции на сериал тоже в том же духе. Прокремлевская ежедневная газета «Комсомольская правда» опубликовала колонку, в которой говорится, что этот сериал является попыткой подорвать российское лидерство в экспорте ядерных реакторов, одной из немногих областей, в которых Россия опережает США и активно конкурирует за европейские и азиатские рынки. По словам журналиста «Комсомольской правды» Дмитрия Стешина, идея состоит в том, чтобы подстрекать европейскую общественность к российским ядерным проектам. Я прочитал много подобных комментариев в социальных сетях; сериал был обвинен в этом главном грехе, «русофобии».